Денежные средства на банковских счетах (о проекте Концепции совершенствования общих положений Гражданского кодекса Российской Федерации)

В соответствии с рекомендацией Президиума Совета при Президенте РФ по кодификации и совершенствованию гражданского законодательства (протокол от 11 марта 2009 года № 2) был опубликован для обсуждения проект Концепции совершенствования общих положений Гражданского кодекса Российской Федерации (далее – проект Концепции)[1]. В разделе III «Объекты гражданских прав» проведен анализ правовой природы таких благ, как наличные деньги и денежные средства на банковских счетах.

Следует согласиться со многими выводами, которые делают авторы проекта Концепции. В частности, нет возражений против утверждения о том, что отсутствие в главе 6 ГК РФ четкого указания на деньги и денежные средства в качестве отдельных объектов негативно влияет на юридическую практику, так как приводит к недостаточному учету различий между ними и провоцирует споры, основанные на игнорировании этих различий.

Деньги и денежные средства являются различными объектами исходя из того, что деньги носят телесный характер, а денежные средства – бестелесный. Однако авторы проекта на этом основании относят наличные деньги к вещам, а безналичные денежные средства – к объектам, имеющим обязательственно-правовую природу.

В проекте Концепции отмечено, что «…вещь как объект права предполагает установление на нее права собственности, тогда как право на деньги в безналичной форме не имеет основных признаков права собственности».

Видимо, в качестве признака права собственности, который отсутствует у денежных средств на счетах, авторами рассматривается телесность объекта.

Представляется, что в настоящее время телесность уже не может служить критерием разграничения благ на имеющие вещную и обязательственную природу. В ином случае нельзя объяснить, почему такой бестелесный объект, как денежные средства на банковском счете, подчинен вещно-правовому режиму, то есть участвует в гражданском обороте по правилам оборота вещей. К денежным средствам на счете, на мой взгляд, должна применяться категория юридической фикции, а именно фикция телесности безналичных денежных средств, что означает придание данному объекту объективно не присущих ему телесных качеств, учитывая, что индивидуализированная (закрепленная) на счете с использованием компьютерных технологий информация (денежные средства на счете) обладает теми же гражданско-правовыми свойствами, что и телесные объекты. При этом следует отметить, что современные средства на счете представляют собой хотя и бестелесный, но, тем не менее, материальный объект, поскольку материально электромагнитное поле банковских компьютерных систем ведения счетов и проведения безналичных расчетов. Безналичные денежные средства могут существовать и обращаться только в пределах данной замкнутой материальной системы, однако эти процессы подчинены вещно-правовому, а не обязательственно-правовому режиму.

И наличные, и безналичные денежные средства, будучи вещами, имеют определенные характеристики, отличающие их друг от друга.

В проекте Концепции указано: «различны моменты исполнения денежного обязательства с использованием денег, с одной стороны, и денежных средств, с другой. Различны риски лиц, которым принадлежат описываемые объекты… Важно и то, что эмитировать деньги может только Банк России (ст. 75 Конституции РФ), а эмитировать денежные средства может любой коммерческий банк».

Однако все различия двух указанных объектов находятся в рамках вещно-правового режима, поэтому нет оснований для отнесения безналичных денежных средств к объектам обязательственных прав.

В проекте отмечено: «Учитывая, что деньги существуют как в наличной, так и безналичной форме, отождествление денег с вещами подвергается критике в связи с возникающими практическими трудностями».

На мой взгляд, напротив, практические трудности вызывает отнесение средств на банковских счетах к объектам обязательственных прав.

Допустим, что клиент неплатежеспособного банка, не имеющего средств на корреспондентском счете, предъявил в банк платежное поручение на перечисление средств своему кредитору — другому клиенту того же банка. Если рассматривать средства клиента в качестве права требования к банку, то оно существует независимо от факта отсутствия средств на корреспондентском счете банка. Следовательно, с точки зрения обязательственно-правовой концепции банк обязан по требованию клиента совершить сделку с данным правом требования. Приобретая подобное право требования, получатель внутрибанковского платежа в неплатежеспособном банке не имеет возможности использовать его в гражданском обороте, то есть, например, исполнить свое обязательство перед кредитором, не являющимся клиентом того же банка. Исходя из здравого смысла данная ситуация, безусловно, является нарушением прав получателя, однако в рамках обязательственно-правовой концепции нельзя научно обосновать, в чем состоит данное нарушение.

Судебная практика выработала понятие «реальные денежные средства» для средств, перечисляемых при наличии достаточного остатка на корреспондентском счете банка (как путем списания с корреспондентского счета, так и путем внутрибанковских перечислений). Соответственно внутрибанковские проводки по счетам клиентов при отсутствии достаточных средств на корреспондентском счете банка не рассматриваются судами в качестве операций с реальными денежными средствами (см.: постановления ФАС Западно-Сибирского округа от 1 сентября 2004 года по делу № Ф04-6135/2004(А45-4107-14); ФАС Московского округа от 3 октября 2005 года по делу № КГ-А40/9176-05 и от 9 июля, 16 июля 2007 года по делу № КА-А40/4936-07; ФАС Северо-Западного округа от 14 августа 2002 года по делу № А13-145/02-14 и от 19 мая 2003 года по делу № А56-17867/02).

Данный вывод судебной практики может быть подкреплен теоретически. Реальные денежные средства — это вещь, собственником которой является клиент банка. Запись на счете клиента в неплатежеспособном банке — это не денежные средства и, следовательно, не вещь — объект права собственности клиента. Эта запись представляет собой право требования клиента к банку о возмещении убытков, причиненных в результате утраты банком денежных средств клиента. Полагаю необходимым ввести нормативный запрет на осуществление банковских операций с подобными записями.

В качестве аргумента в пользу вещно-правовой природы денежных средств на счете можно привести последствия совершения безналичного платежа при отсутствии оснований. Если исходить из обязательственно-правовой природы денежных средств у клиента, со счета которого банком неосновательно списаны деньги, сохраняется право требования к банку в сумме списанных средств, то есть фактически у клиента остаются те же самые денежные средства в виде «права требования»[2]. Очевидно, что подобный подход, будь он реализован на практике, привел бы к удвоению безналичных средств в обороте при каждом неосновательном платеже. Если же рассматривать процесс безналичного перечисления в качестве юридической фикции смешения и выделения родовых вещей (безналичных денежных средств), то можно обосновать утрату права собственности клиентом, со счета которого неосновательно списаны средства, и приобретение права собственности лицом, на счет которого они неосновательно зачислены.

Например, согласно постановлению Девятого арбитражного апелляционного суда от 18 октября 2005 года по делу № 09АП-6229/05-ГК о отсутствие волеизъявления надлежащего органа юридического лица на перечисление на его расчетный счет спорной суммы (отсутствие заявления на выдачу кредита. — О. А.) не влечет возникновение у ОАО Б. прав на нее, а также обязанности по ее возврату; нарушение банком условий договора банковского счета в виде списания спорной суммы денежных средств со счета не имело последствий для имущественной сферы ОАО Б. ФАС Московского округа постановлением от 3 ноября 2006 года № КГ-А40/10656-06-П по делу № А40-56076/04-97-238 отменил указанное постановление апелляционной инстанции, констатировав: вывод суда первой инстанции о том, что денежные средства, находящиеся на банковском счете клиента банка (владельца счета), являются его собственностью, является правильным в силу ст. 845, 852, 854, 858 ГК РФ, а противоположный по смыслу вывод апелляционной инстанции о том, что право владельца банковского счета на денежные средства, находящиеся на этом счете, зависит от основания зачисления денежных средств на счет клиента, нельзя признать правомерным.

В другом деле, рассматривая последствия зачисления средств на счет клиента без правовых оснований, ФАС Московского округа в постановлении от 13 марта 2006 года № КГ-А40/1613-06 по делу № А-40-26238/05-47-200 отметил следующее: после зачисления денежных средств по платежному поручению истца на банковский счет ООО Т. указанные денежные средства перешли в его собственность и именно ООО Т. неосновательно приобрело имущество (денежные средства) истца.

Теоретически обосновать утрату права собственности клиентом, со счета которого неосновательно списаны средства, и приобретение права собственности лицом, на счет которого они неосновательно зачислены, можно путем оценки процесса безналичного перечисления в качестве юридической фикции смешения и выделения родовых вещей (безналичных денежных средств).

В. Белов отмечает, что «только фактическое владение массой родовых вещей безоговорочно ее индивидуализирует, т. е. превращает ее в объект абсолютного права (права собственности)»[3].

Указание лица в качестве владельца банковского счета в договоре банковского счета должно рассматриваться в качестве фикции такого вещно-правового явления как владение.

Д. Степанов применительно к бездокументарным ценным бумагам полагает, что «можно говорить о тождественности в правовом смысле записи на счете (для ценных бумаг) и владении (для материальных предметов)»[4].

Тот же подход, на мой взгляд, применим в отношении банковского счета. Смешение на счете неосновательно полученных денежных средств со средствами, ранее находившимися на счете, приводит к образованию новой вещи (остатка в новой сумме), собственником которой следует считать владельца счета, на который были зачислены средства. При этом лицо, со счета которого были неосновательно списаны средства, имеет право не на виндикационный, а на кондикционный иск к новому собственнику средств, так как «виндикационное требование… адресовано незаконному владельцу. Кондикционный же иск… предъявляется именно к собственнику»[5].

Изложенные аргументы позволяют настаивать на необходимости дальнейшего обсуждения правовой природы безналичных денежных средств, поскольку предлагаемый в проекте Концепции подход к ним как к обязательственным правам не отражает реалий гражданского оборота и способен повлечь серьезные трудности для правоприменителей. Особенно это вероятно при разработке и применении нового законодательства, затрагивающего оборот безналичных денежных средств, в частности законодательства о залоге средств на счете. О целесообразности подготовки правовых норм в этой области говорится в п. 3.13 раздела III проекта Концепции совершенствования общих положений обязательственного права России[6].

Предметом ареста и обращения взыскания в соответствии со ст. 70 и 81 Федерального закона от 2 октября 2007 года № 229-ФЗ «Об исполнительном производстве» (ред. на 3 июня 2009 года) являются денежные средства должника на счетах в банке, а не права требования должника к банку. Вещно-правовой подход к природе средств на банковском счете целесообразно сохранять и при разработке законопроекта об их залоге. Это означает, что в качестве предмета залога должны рассматриваться денежные средства на банковском счете как объект права собственности клиента — залогодателя. Представляется желательным также прямое указание на вещную природу средств на счете в норме ст. 128 ГК РФ. Например, данная норма могла бы выглядеть следующим образом:

«К объектам гражданских прав относятся:

1) вещи, включая денежные средства на банковских счетах и банковских вкладах, наличные деньги, документарные и бездокументарные ценные бумаги;

2) иное имущество, в том числе не относящиеся к вещным имущественные права…».

Без однозначного определения в гражданском законодательстве правового режима таких объектов, как денежные средства на счете, бездокументарные ценные бумаги, и иных «дискуссионных» объектов невозможен системный подход к нормотворческой деятельности в отношении данных объектов, обеспечивающий одинаковое понимание их природы при разработке любого законопроекта.